Галерея колоды "Haindl Tarot"

Старшие Арканы

Всмотритесь в Старшие Арканы. Их фигуры и символы иногда весьма далеки от привычных изображений. Лично я просмотр любой незнакомой колоды начну с Верховного Жреца (Первосвященника) и Дьявола. Мне категорически не нравятся их «общепризнанные» изображения, где экипированный епископским посохом или папской тиарой Жрец застыл в благословлении коленопреклоненных человеков, а Дьявол предстает уродливым туповато-унылым монстром с рогами и копытами. У Хайндла все не так!

Мудрый Первосвященник содержит религиозные намеки, но прежде всего — он мудрый Учитель и Хранитель. К нему можно обратиться с вопросом и получить достойный ответ, можно спросить совета, поделиться своими размышлениями, не боясь анафемы и епитимьи.

Дьявол смотрит на вас аж тремя пронзительными лукавыми глазами. Он обещает вам целый мир… Какой мир? Да вот этот… Какой же именно? — Посмотрите внимательно, прежде чем соглашаться. А то и соглашайтесь, другого случая может не представится!

Что еще сказать о Старших Арканах Хайндла?

Прекрасна Сила — шаманка, танцующая на берегу лесного водоема в свете растущей луны. Она играет с зелено-красной змеей вместо традиционного льва, справляя свой ритуал, соединяя небесное и земное, то, что вверху и то, что внизу.

Лодка покачивается на реке (Смерть), напоминая о будущем возвращении, ведь колыбельки для младенцев в древности делали в форме лодочек. Для Аркана Смерти Хайндл выбрал руну Beorc. Поначалу, зная только Старший Футарк, я удивилась, что Беркана может олицетворять Смерть. Однако здесь имеется в виду именно Арманеновская трактовка Beorc — березы, сулящей новое рождение, а также смерть того, что отжило свой век.

Дурак-Шут, только что пришедший в этот мир, смотрит на вас уже печальными и начинающими понимать глазами… Рядом с ним изображен раненый лебедь, Шут показан в тот момент, когда он недоверчивым жестом прикасается к несчастной птице и — переживает ее боль.

Придворные карты

Смешение пантеонов в придворных картах Младших Арканов — результат поисков Германа Хайндла, сумевшего отразить в каждий масти духовность и художественные традиции различных культур нашей планеты. Мечи — это Египет, Жезлы — Индия, Кубки — Европа, а Камни (заменившие привычные Монеты или Пентакли других колод) — индейцы Северной Америки.

Придворные карты — обычный термин для других колод — у Хайндла не воплне правомерен. Нет властно-иерархического «двора» — короля и королевы, рыцаря (принца) или пажа (принцессы). Есть «семья» — Мать, Отец, Дочь и Сын, причем не обязательно связанные между собой «по легенде». Семья Кубков, к примеру, представлена палеолитической Венерой (Мать), скандинавским Одином (Отец), ирландской Бригиттой (Дочь) и рыцарем Грааля Парсивалем (Сын) — Хайндл соединил разбросанные как в пространстве, так и во времени персонажи, которых однако роднит принадлежность к стихии воды и чувств.

Один, кстати, появляется у Хайндла дважды — как Отец кубков и как Повешенный. Король кубков (Один-Всеотец) висит на Мировом Ясене, чтобы обрести руны, которые складываются в слово tarot. Повешенный традиционно подвешен за одну ногу, в отличие от скандинавского мифа, где Один пригвоздил себя копьем. Однако радуга, расходящаяся от его тела и два ворона, летающие неподалеку, не дадут ошибиться — это Один.

Природа

Еще одна замечательная особенность колоды — Природа (именно с заглавной буквы!) Деревья, животные, птицы, водоемы и камни являются полноправными персонажами, а не просто создающими антураж деталями фона. Они живут и дышат, страдают и благоденствуют, в своей такой сложной простоте и такой пестрой целостности. Именно они заставляют меня дополнять, расширять, а то и пересматривать привычные толкования карт.

Золотистая птичка порхает вокруг Императрицы, динозаврик расположился на Колесе Фортуны, павлин кокетливо наклонил голову на двойке кубков, Отшельник окружен целой компанией птиц и природных духов, змея танцует вместе с шаманкой-Силой, волшебный единорог прогнал традиционных пса и волка с Аркана Луны…

Природа Хайндла — это сила и мощь Матери-Земли, которая появляется во всей первозданной красе в качестве Матери Кубков. Гея безмятежно смотрит снизу вверх на подвешенное перед ее лицом (такое маленькое, по сравнению с Ней) Колесо Фортуны.

Особенно много в этой колоде воды и деревьев. Это больные деревья и застоявшийся пруд (5 камней), молодые ростки на холме (туз мечей), огромное дерево за спиной Императора, зеленый среди зимы плющ (6 жезлов). Вода течет и переливается через край трех кубков, причем в верхний кубок уже готова упасть капля-слеза, бурлят морские волны на 10 кубков, стелется туман на 4 камней.

Умирающий единорог (5 мечей) и раненый павлин (9 мечей) гораздо красноречивее изображают горечь поражения и человеческую жестокость, чем это смогли бы сделать образы людей.

Но особенно меня порадовала свирепая летучая мышь десятки жезлов, атакующая явно деморализованных кошек. Мое привычное понимание этой карты (непомерная ноша, бремя) стало меняться… Всегдашняя жертва мышка обзавелась крыльями, причем на ее крыльях можно разглядеть птичьи перья, и теперь терроризирует своих притеснителей, нападая с воздуха. Этот образ сильнее, чем рассыпающаяся в руках охапка жезлов.