Подвал на Итальянской улице

Небольшой подвал на углу петербургских улиц Итальянской и Михайловской по сей день окутан множеством мифов и легенд. Именно здесь Максим Горький произнес свое знаменитое: «В футуристах все-таки что-то есть!» Здесь Владимир Маяковский возлежал на турецком барабане «в позе раненого гладиатора», а у камина сидела «затянутая в черный шелк» несравненная Анна Ахматова. Здесь на литературные вечера, музыкальные и театральные представления собирались футуристы Алексей Крученых и Велимир Хлебников, акмеисты Николай Гумилев, Осип Мандельштам и Георгий Иванов, символисты Константин Бальмонт и Федор Сологуб…

«Бродячая собака» — сакральное место, где все туда попавшие чувствовали себя сопричастными к чему-то большему, чем просто приятное светское времяпрепровождение. Рождалось ощущение связанности и единения, а толстые подвальные стены надежно укрывали от забот реальной жизни. Перед входом висел плакат: «Все между собой считаются знакомы».

Открылось литературно-артистическое кабаре, ставшее одним из главных символов Серебряного века, 31 декабря 1911 года. И название, и помещение были найдены случайно. Подобно бродячим псам главные идеологи затеи Алексей Толстой, Николай Евреинов и Борис Пронин рыскали по подворотням Невского. А то, что нужно, обнаружили под боком — в подвале дома Пронина.

Через «Биржевые ведомости» публику уведомили о том, что «подвал «Бродячая собака» (художественное общество интимного театра) будет открыт для гг. действительных членов и их гостей, входящих исключительно по рекомендациям действительных членов». Всеволод Князев незамедлительно сочинил «Собачий гимн»:

Во втором дворе подвал,В нем — приют собачий.Каждый, кто сюда попалПросто пёс бродячий.

Забытые рецепты: пирожки из ревеня получаются вкуснее не придумаешь

Художники Сергей Судейкин и Николай Сапунов расписали подвальное помещение на Итальянской улице «фресковой» живописью с элементами кубизма, масками итальянской комедии дель арте, фантазийными цветами и птицами. «Собака» начинала работать с 11 вечера и до утра, вначале встречи проходили по средам и субботам. Всеволод Мейерхольд организовал из «собачников» театральную труппу — «Товарищество актеров, писателей, художников и музыкантов».

А вот чужаков, желавших посмотреть, как отдыхают артисты и литераторы, богема держала в черном теле. Их узнавали с первого взгляда, опознавательным знаком служила одежда: элегантные фраки, смокинги, манишки и прически. С легкой руки Николая Сапунова таких называли «фармацевтами». Им продавали билеты, цена которых достигала 25 рублей. (Это была баснословная сумма. Средняя зарплата рабочего в промышленности составляла 24 рубля 20 копеек.) Но фармацевты, жаждавшие приобщиться к артистическому сообществу, охотно платили.

Ирландия для «чайников»

Ирландию часто называют Изумрудным островом благодаря отличной экологии и обилию растений: дожди здесь идут часто и едва ли не круглый год, так что местной флоре жаловаться не на что. Кроме того, тяжелую промышленность в стране никогда особенно не развивали, и даже во времена промышленной революции здесь дышалось легко. Ирландцы по праву гордятся своей экологией и в наши дни активно о ней заботятся, принимая множество природоохранных законов. Впрочем, зеленые поля и луга здесь соседствуют с неприветливыми скалистыми берегами, надо которыми дуют пронизывающие ветра. Также не стоит думать, что вся Ирландия — это заповедник, населенный кучей животных. Природе человек здесь не угрожает, однако растительный и животный мир достаточно беден и не сравнится с изобилием на европейском континенте.

Сегодня большую часть острова занимает государство Ирландия (или Республика Ирландия), а меньшую — так называемая Северная Ирландия, которая относится непосредственно к Соединенному Королевству.

Здесь, вдали от войн, Патрик пишет свою «Исповедь» на латинском языке, фактически положив начало местной литературе. Именно ирландские монахи во многом спасли латинскую культуру в период «Темных веков». Венцом этого периода становится так называемая Келлская книга, в которую вошли четыре Евангелия со вступлением и толкованиями. Однако ценность ее отнюдь не в комментариях, а в оформлении: каждая ее страница, изобилующая декоративными элементами, стала настоящим произведением искусства.

Первым звоночком будущих невзгод стали набеги викингов, начавшиеся ближе к X веку. И хотя ирландцы смогли общими усилиями побороть непрошеных гостей, покой в земли пришел ненадолго. В XII веке, при короле Генрихе II, англичане решили окончательно покорить соседний остров. С этого и началась история долгого противостояния Ирландии и Англии.

Не вдаваясь в подробности, которым посвящены десятки монографий, стоит отметить, что длилось оно не год и не два, а почти восемь столетий. Масла в огонь подливало и то, что для Великобритании эта борьба была не только вопросом чести (незавоеванная территория прямо под боком?!). Англичане желали и религиозного господства — Ирландия до сих пор остается оплотом католицизма, тогда как Соединенное королевство исповедует англиканство.

Ирландцы пользовались каждым удобным случаем, чтобы поднять бунт: в конце XVI века они старались заручиться поддержкой испанцев в борьбе с Великобританией, а через двести лет — помощью французов. Каждый раз вслед за мятежом следовала жестокая реакция, и католики оказывались в еще более стесненном положении, чем прежде. Им запрещали занимать государственные посты и даже голосовать — таким образом, из политической жизни исключалось едва ли не всё коренное население острова. Кроме того, со временем гонимым стал и ирландский язык, который усиленно заменяли на английский.

Фактически Ирландия имела статус колонии, что для европейской страны весьма необычно.

Страшной страницей ирландской истории стал картофельный голод 1845–1849 годов, который привел к смерти около миллиона человек. Около полутора миллионов тогда же собрали свои скромные пожитки и уехали из страны, спасая жизни, — в основном они отправлялись в США. Америка для многих стала настоящим домом; США и до сих притягивает многих ирландцев. За 60 лет, с 1841-го и до 1901 года, население Ирландии сократилось почти вдвое — с 8,2 миллиона до 4,4 миллиона человек.

Островитянам повезло в XX веке: разгоревшаяся на континенте мировая война ослабила Соединенное королевство. В результате Ирландия получила в 1921 году статус доминиона — теперь это независимое государство в составе Содружества, возглавляемого Британией; а в 1949-м страна обрела полную независимость. Впрочем, протестантскую северо-восточную часть острова Англия сохранила за собой, оставив ее яблоком раздора между Ирландией и подданными Ее Величества.

Уход англичан привел к резкому усилению роли католической церкви, которая и без того имела огромный авторитет на острове.

Холодная осетрина с провансалем

Ингредиенты: осетрина 1-1,5 кг, соль по вкусу, лук — 1 шт., морковь — 1 шт., сельдерей, перец душистый — 5 шт., гвоздика — 2-3 шт., лавровый лист — 2 шт.

Рецепт: Рыбу ошпарить кипятком, после этого промыть от слизи и срезать все шипы. Вскипятить воду в широкой посуде, чтобы кусок рыбы поместился целиком, добавить специи, соль и опустить в кипящую воду, положив рыбу на бок. Воды должно быть столько, чтобы кусок был полностью покрыт водой, но не больше. С момента закипания варить 20 мин на очень тихом огне. Можно проткнуть кусок в самом толстом месте узким ножом или иглой, мякоть должна легко протыкаться. Готовую рыбу остудить в бульоне

Достать кусок, осторожно снять кожу, удалить плавники и плавниковые косточки. Аккуратно, не нарушая целостности куска, вынуть хребет

Половинки рыбы сложить вместе ровно, плотно завернуть в пергамент, обвязать нитью и положить в холодильник, придавив гнётом. Остывшая рыба желируется, половинки склеиваются между собой в месте удаления хребта. Перед подачей освободить от ниток и пергамента, нарезать острым ножом.

«Бойся собаки»

«Бродячая собака» задумывалась как место «для своих», поэтому и вход в нее было найти непросто. Следовало преодолеть одну подворотню, пересечь двор-колодец, затем — еще одну подворотню, свернуть влево и у стены неоштукатуренного кирпича найти ступени в «собачье подземелье». Там у дверей висели молоточек и доска, по которой каждому гостю полагалось постучать.

Со временем подвал превратился в своеобразное государство с гимном и гербом (сидящая собака, положившая лапу на античную маску), со своими законами, правилами, ритуалами, обычаями. Возглавлял кабаре Борис Пронин, именуемый Hund-директором. Устав общества был написан Алексеем Толстым. Основой устава стало отсутствие коммерческой выгоды: «Никому ни за что не выплачивается никакого гонорара. Все работают бесплатно».

Кухня Родины: Смак «Славянского базара»

Кабаре выпускало гербовую бумагу, на ней печатали приглашения, извещения, программы и афиши. У «собачников» были свои знаки отличия, главным из которых считался Орден Собаки с надписью «Cave canem» — «Бойся собаки».

Алексей Толстой заказал у переплетчика книгу для записи стихов, мнений, идей и пожеланий гостей. Названная «Свиной книгой» (по качеству кожи, которой была переплетена), исписанная и изрисованная вдоль и поперек, она содержала стихотворные наброски, шаржи, нотные записи экспромтов и карикатуры. Каждый момент «собачьей жизни» отражен в «Свиной книге», коих за историю существования «Бродячей собаки» было две.

Джойс, Беккет, Йейтс и другие англо-ирландские писатели: интервью с Игорем Алюковым, главным редактором издательства «Фантом Пресс»

— Чем вы объясняете феномен ирландской литературы?

— Для начала все-таки стоит точнее определиться с тем, что такое ирландская литература — точнее, англо-ирландская, поскольку с литературой на ирландском языке всё ясно. Если обобщать, то, думаю, стоит говорить об ирландской идентичности. Страна, в течение веков бывшая частью Британской империи, вынужденно заимствовала английский язык, вытеснивший ирландский, и всё же ирландская идентичность не подменилась английской или британской. Так же, как и литература. И дело тут вовсе не в национальных темах или «ирландскости» героев.

Не последнюю роль в формировании идентичности сыграла, конечно, и религия. У ирландцев есть и своя долгая литературная история, берущая начало в ирландских мифах. Эпос Ирландии с его героями (Кухулин, Эрин, Финн Мак Кумалл) — тоже определяющее явление для той литературы, которую мы называем ирландской. Долгая история, литературные корни, «инаковость», островная изолированность и, наконец, массовая эмиграция, разметавшая ирландцев по всему миру, и сформировали нечто совершенно особое в их культуре — и в литературе в том числе.

— С чем можно связать расцвет ирландской литературы в XX веке? Джеймс Джойс, Сэмюэль Беккет, Клайв Стейплз Льюис — такие литературные гиганты редко появляются в одной и той же стране, да еще и практически в одно и то же время. Можно ли считать, что ирландский золотой век литературы пришелся именно на XX столетие?

— Корни этого уходят глубже. Вместе с потерей родного гэльского языка ирландцы потеряли всю описательную систему мира и, по сути, свой мир, а вместе с ним уверенность и равновесие в новом мире английского языка. Всё это нужно было обретать заново. Нацию словно выключили из традиций в языковом пространстве, и эти традиции и нормы пришлось создавать снова.

Литературный английский встретился с устным ирландским. А волна Ирландского возрождения в конце XIX века, думаю, стала мощным катализатором для всей ирландской культуры и особенно для литературы. И даже Джойс, который крайне скептически, даже неприязненно, относился к нему, все-таки сформировался именно Ирландским возрождением. Поэтому тут стоит говорить не о золотом веке, а именно об Ирландском ренессансе, сложном политическом и культурном процессе.

— Джойс, Беккет, Льюис писали о проблемах мирового масштаба: о христианстве, об абсурдности жизни, о природе памяти и времени. О чем пишут современные ирландские писатели? Насколько я могу судить, сюжеты и проблематика текстов тех же Колма Тойбина или Джона Бойна стали более камерными: переживание личного опыта, рефлексия на тему совпадения и несовпадения со своей родиной и так далее. Это верное ощущение или всё же проблематика текстов шире?

— Ирландская особость, ирландский исторический трагизм неизбежно должны были сказаться на литературе, на писательском стремлении постичь природу ирландскости. Конечно, Тойбин на первый взгляд совсем не похож на Джойса, но их роднит соединение масштабности того, о чем они пишут, и обыденности. Да и другое. Последний роман Тойбина «Дом имен» навеян древнегреческим мифом. Думал ли Тойбин, когда писал книгу, об античных корнях «Улисса»? Любопытный вопрос. Джон Бойн же в своем предпоследнем романе «Незримые фурии сердца» и вовсе создает свою собственную одиссею. И тема изгнанничества для современных ирландских писателей всё так же актуальна и важна.

— У целого ряда ирландских писателей складывались трудные отношения с родной страной. С чем это связано?

— Джойс, большую часть жизни проведший за пределами Ирландии, писал все-таки о ней. Беккет, похоже, тоже черпал абсурд из реалий ирландской жизни. Так что Ирландия была и целым миром, и крошечной провинциальной страной разом. В сущности, так остается и сейчас. Нынешнее поколение ирландских писателей: Колм Тойбин, Джон Бойн, Колум Маккэнн, Энн Энрайт — полностью встроены в эту традицию.

Копия хуже оригинала

«Бродячая собака» закрылась 3 марта 1915 года. По официальной версии — из-за незаконной продажи вина. Имущество было выставлено на продажу, но доброе имя «Собаки» спас друг Бориса Пронина, директор большого завода Виктор Крушинский. Он заплатил необходимые 37 000 рублей. Увы, возродить «Собаку» на прежнем месте уже не удалось. Ее преемником стал «Привал комедиантов» на Марсовом поле.

Какие блюда можно попробовать в ресторане «Седьмое небо»

Интерьер здесь напоминал «собачий»: расписанные сводчатые комнаты, свечи в старинных канделябрах, маски Бауты (популярные венецианские маски) вместо абажуров. Однако заполняла «Привал» самая разная публика, и «фармацевты» чувствовали себя здесь хозяевами. Неповторимо чарующая атмосфера «Бродячей собаки», как под гипнозом уносившая обитателей подвала прочь от реального места и времени, была навсегда утеряна.

P.S. В 2001 году в Санкт-Петербурге, на историческом месте, открылось арт-кафе «Подвал бродячей собаки». На столах — русские платки с бахромой, бар декорирован витражами, на стенах — современная живопись, повсюду фигурки собак, арлекинов и шутов, в белом коридоре между залами наши известные современники оставляют свои автографы и рисунки, а рядовые посетители с удовольствием фотографируются на этом фоне.

Соус «Провансаль»

Ингредиенты: яйцо — 1 шт., растительное рафинированное масло — 160 мл, соль — 0,5 ч. л., сахар — 0,5 ч. л., сухая горчица — 0,5 ч. л., лимонный сок — 1 ст. л.

Рецепт: Все продукты должны быть охлажденными. Взбить яйцо в холодной емкости, добавить сахар, соль и горчицу. Взбить до однородности около минуты блендером. Начать добавлять масло. Сначала — треть чайной ложки. Взбить. Затем добавлять по половине чайной ложки и каждый раз взбивать. В этом случае соус не должен расслоиться. После того как добавили все масло и взбили, добавить лимонный сок и тщательно взбить. Если соус получился густым, можно добавить 1-2 чайные ложки холодного молока и снова взбить.

Related posts:

Дергается глаз: о чем говорит народная примета Родинки на глазах — опасно ли это? Шаркань — дракон из венгерского фольклора Стуканцы — духи из шахтерского фольклора